ZOO или FELLINI? Что выбираешь ты?

Все столицы западных стран - это слова мужского рода: Рим, Париж, Лондон. Все столицы Восточной Европы - это слова женского рода: Прага, Варшава и в том числе Москва. Уникальность Москвы в том, что это единственная в истории России столица женского рода, в отличие от Владимира и Новгорода. И мы, Россия, мы женская цивилизация.

 

Мы не Пекин, не Лондон, не Вашингтон. Мы несём милосердие, в этом миссия нас как цивилизации. Именно поэтому спектакль ZOOFELLINI Московского театра на Юго-Западе был доработан и показан прессе. Появился новый образ Валерии, дающий выпуклость между одномерными мужскими играми Цезаря и Брута. Что сказали участники пресс-конференции после закрытого показа спектакля в новом его виде, читайте ниже.


 

 

 

Пётр Гладилин, автор пьесы:

ZOO или FELLINI

Я - автор Театра на Юго-Западе. Это уже третья постановка моих пьес в этом театре и, я надеюсь, не последняя. Я пишу и обязательно принесу пьесу. Однажды я посмотрел спектакль в этом театре, пришёл домой - и начал писать пьесу для Театра на Юго-Западе. А уж выводы делайте сами. Написал уже очень много, и мне нравится.

 

Но если говорить серьёзно, этот спектакль - потрясение, спектакль очень неожиданный для меня.

 

Я вчера получил письмо по электронной почте, где студентка МГУ спросила меня, почему есть исторические неточности, откуда они. И я объяснил, что действие происходит не в Древнем Риме, а Цезарь — это продюсер и наш современник.

 

Меня потрясло в спектакле то, чего я не предполагал увидеть. Режиссёр и артисты вынесли спектакль с территории пьесы полностью. Это и не наша современность, это и не Древний Рим, они ушли куда-то выше, в какое-то космическое, галактическое пространство, далекое будущее, возможно, появились какие-то элементы искусства Гитлера, появилось мировое искусство, появился элемент "космизма" в культуре - и это очень для меня было неожиданно. И это очень важно. Метафора, с которой я работал… Метафора – это конструкция: "То, как зверь, она завоет". Метель как зверь, это двоичная система. И ребята вывели всё действие в какую-то совершенно новую для меня плоскость.

 

Пьеса с метафоры начинается, а режиссёр поставил её в финал. Но я так думаю, что мы находимся в совершенно иллюзорном мире и никакого Театра на Юго-Западе не существует. Вы просто наивные дети, если в это верите.

 

Существует только наше сознание, и оно абсолютно тотально. И мы имеем такую систему маскировок, их у человека много. Человек не замечает свои плохие поступки, а когда заходит в душ, не чувствует себя обнажённым. Это психологические маскировки. Сознание, сверхсознание - оно спрятано от нас. Оно есть в каждом человеке. В каждом человеке - Царствие Небесное, Бог, Сверхдуша и наша возможность мыслить и творить. Это абсолютно сверхъестественно. И я никогда не привыкал и не могу привыкнуть к тому, что это естественно. Поэтому в финале режиссёр и артисты приходят на нашу родину, туда, откуда все мы родом, приходят к Сознанию. Вы можете называть это Богом, но я это называю Сознание.

 

Пьеса "ZOOFELLINI" начиналась с цитаты Френсиса Форда Копполы о телевидении:

"Всё это прикрывается простой философией. Чего публика хочет, то она и получает. Но это не совсем правда. Скажем, американскому зрителю на протяжении нескольких десятилетий промывали мозги кабельным телевидением, и теперь он получает наслаждение от совсем простых вещей. В большинстве своём американский зритель - идиот. В результате все заняты тем, что тщательно подгоняют свой продукт под его вкусы. Я не хочу в этом участвовать."

 

Я, в общем-то, комедиограф, я пишу комедии всякие, пьесы, но я позволил себе написать пьесу, которая является воплем. И надо понимать, что это вопль, и что этот спектакль - звук этого вопля. И надо сделать так, чтобы люди его услышали. И у них появился шанс на спасение.


 

 

Олег Леушин, художественный руководитель Театра на Юго-Западе и режиссёр:

 

Сверхзадача была одна – поставить спектакль.

 

Я честно расскажу его предысторию. Это был не мой выбор – этой темы и этой пьесы. Это выбор основателя театра Валерия Романовича Беляковича. И мы даже с ним провели одну репетицию, артисты собрались, была читка. Это было 5 декабря 2016 года. Но, к сожалению, на следующий день репетиции прекратились, потому что Валерий Романович ушёл из жизни.

 

Но тема эта повисла, не отпускала, и мы подумали, что в память о нашем мастере, нашем основателе и нашем учителе мы должны воплотить его несостоявшиеся мечты. И Пётр Гладилин нам в этом не отказал, наоборот, был только "за". В какой-то момент мы приступили к плотной работе над этим спектаклем. А что у нас получилось – вы увидели сегодня.

 

Мне пришлось быстро вникать в материал, практически как в мчащийся поезд на ходу впрыгивать. Потому что работа над материалом уже шла. Уже шли репетиции, Пётр уже начал проводить с артистами разбор спектакля и темы этой пьесы. Возможно, не хватало режиссёрской руки, и он передал эту эстафетную палочку мне. И я её подхватил, вникая по ходу в материал, ища музыку, ища форму. Всё-таки для нас такой жанр достаточно необычен. К современной драматургии я вообще отношусь с опаской. То ли я чего-то не понимаю, ещё не дорос, то ли на сегодняшний день мне классика ближе. Наверное, эта пьеса и этот спектакль призваны сказать о том, что если говорить о возвращении к Богу и Сверхсознанию, то вернуться нужно не то чтобы к Богу, а к нашим истокам человеческого восприятия. И к нашим десяти заповедям, по которым мы все были призваны жить ещё 2000 лет назад. И где-то в этом ключе мы пытались искать.

 

Я безумно благодарен артистам, которые за три с небольшим недели во всё это въехали, освоили эту форму, текст выучили и поняли хорошо. Это была колоссальная работа, но для меня лично она была интересной, как для художника, как режиссёра и как артиста. Это были такие олимпийские игры с блиц-забегом, и, на мой взгляд, мы победили.

 

 

 

Александр Усанин, общественный деятель, писатель, философ, почётный член Юнеско, президент фонда "На Благо мира":

 

Я бы собрал всех наших руководителей холдингов, президента страны, всех первых лиц государства, чтобы они посмотрели этот спектакль. Потому что он, в первую очередь, предназначен для них. Чтобы они проанализировали, к чему ведёт вседозволенность в погоне именно за рейтингами. Когда любой ценой уничтожается духовность, человечность, потому что легче падать, чем подниматься. И сейчас все рейтинги делают на падении нравов и соревнуются, кто ниже упадёт.

 

Если говорить откровенно, сейчас на планете идет информационная война на уничтожение человеческого типа психики. Человеческий тип психики — это когда отношения между людьми ценятся больше, чем вещи, деньги и рейтинги. Демонический тип психики, который сейчас внедряется посредством Интернет, СМИ, вседозволенности - это тип личности, когда рейтинги, деньги, вещи ценятся больше, чем отношения и жизни людей. И вот эта тонкая грань, баланс систем ценностей и называется нравственность.

 

Призвание нашего проекта - это интернет-премия за доброту в искусстве - популяризовать произведения искусства, которые делают внутренний мир людей лучше. Название проекта очень простое – "На Благо Мира", nablagomira.ru.

 

"Zoofellini" уже находится среди номинантов этой премии, и все зрители могут заходить и голосовать за него и делать мир лучше.

 

 

 

Алина Дмитриева, актриса, исполнительница роли Валерии и роли медиа-музы:

 

Изначально, в первом варианте пьесы, не было такого образа и не было такой девушки Валерии, она появилась чуть позже.

 

Благодаря Петру Гладилину и Олегу Леушину в спектакле теперь есть такой замечательный образ, как Валерия, который, как мне кажется, был необходим. Потому что Валерия - это такая чистая нотка, это любовь, наверное, женская такая душа, всеобъемлющая, всеобщая. Не могу сказать, реальный этот образ или нереальный, если честно, я пока сама ещё не определилась. Для Цезаря это, скорее, что-то полунастоящее, полуреальное.

 

В названии не зря есть два слова: ZOO и FELLINI. Всё остальное - это Зоо, а она - Феллини. В чистом виде.


 

 

Елена Шестовская, актриса, исполнительница роли медиа-музы:

 

Если говорить о том, что была внесена женская линия, то фразы, которые девочки говорят на авансцене о том, что сериал - это мёртвое мыло, что нет подлинных чувств и т.п., изначально были словами Цезаря. Но Олег Николаевич сказал, что это должны говорить женщины, потому что это женское начало "женщина-мать", "женщина-душа", "женщина-совесть". Поэтому отдал их нам.

 

Я безумно благодарна Петру, что он написал эту вещь.

Когда я в первый раз услышала её, у меня была истерика. Дело в том, что в театре было две читки, когда не стало Валерия Романовича. В репертуаре уже стояли эти спектакли заявленные, были проданы билеты. Олег Николаевич взял на себя смелость, мужество - и он сделал этот спектакль. Это был моноспектакль, он читал один за всех, был свет, какая-то музыка, ребята помогли. Это было два вечера подряд. После первого вечера я приехала домой, меня всю трясло. Потому что полспектакля я смеялась, а вторую половину думала: "Господи, что за гадость? Какие-то влагалища, гонореи, о чем это?" И когда дошло до отрубания голов, до этого юродивого, у меня в голове что-то повернулось. И на следующий день я пришла опять. И вы знаете, может быть, я и не стала, но благодаря этой пьесе я хочу и стараюсь быть лучше! Раньше показывали жуткие кадры из Донецка, из Сирии, а я смотрю телевизор, ем борщ и думаю "уу, убивают, кишки, бедные-бедные люди". Так я же просто мерзость! А ведь мы почти все такие.

Вот говорят: "Какая мораль у этого спектакля, мы и так знаем, что всё так плохо. Чего вы нам об этом опять рассказываете?" Да, мы знаем, мы знаем на уровне мозга, а надо в душе почувствовать.

 

Пётр, спасибо вам огромное! Это такое счастье, что есть этот материал. Он лично мне помог стать лучше. Хотя бы стараться.

 

 

Виктория Пьер-Мари, джазовая певица:

Сначала я скажу несколько слов в честь этих прекрасных артистов. Здесь просто эпидемия искусства. Люди заражены музыкой, танцами, искусством, добротой, красотой. Для того чтобы передать любые чувства другому, нужно в полной мере быть наполненными ими самим. Артисты - потрясающие таланты и люди, которые живут как единый механизм. Они передают любую информацию посредством широкого исполнительского искусства. Здесь артисты делают всё, что может делать исполнитель. Здесь и сценография, и танцы, и хореография, и мимика, и пластика, потрясающая игра наотмашь. Артисты играют, выкладываясь на 250 процентов.

 

Что же касается самого спектакля, его формы, то, как сказал когда-то Лев Толстой, самое фальшивое в нашем образовании - это история. История - это всегда домыслы, с годами она переписывается. И каждым автором история домысливается и переписывается по-своему. Никто никогда не видел Цезаря, никто не встречался в жизни с теми, о ком сегодня шла речь. Я говорю это потому, что каждый режиссёр, каждый мастер имеет право на своё художественное решение и на фантазии. Люди, создавшие этот уникальный спектакль, просто позволили себе пофантазировать, и жанр фэнтези, который они использовали, позволяет вместить весь абсурд, который происходит сегодня в жизни.

 

Этот спектакль полезно посмотреть не только чиновникам. Это должны смотреть школьники, в чьи сознания только закладываются азы культуры, чья жизнь только начинается. Потому что нужно постоянно, каждый день, каждый час наполняться красотой, расти духовно, осознавать всё то, о чём говорилось сегодня спектакле. Если мы не будем этого делать, если мы не будем кричать об этом, то мы все погибнем как биологический вид, как человечество.  А человек - это звучит гордо, человек способен на многое, и человек способен передавать свою любовь через искусство.


 

 

Сергей Шустицкий, журналист и композитор:

Телевидением я занимаюсь почти 40 лет. Из них последние десять я его не могу смотреть. Просто меня от него воротит. Вот этот анальный гипноз, в котором мы существуем в последнее время - это катастрофа. Хотя я продолжаю сидеть на этой телевизионной игле, иногда делаю документальные фильмы. Но когда появляется на свет такое произведение искусства, как сегодняшний спектакль, я думаю, что ещё не всё потеряно. И, по закону волны, мы всё-таки выйдем на какой-то новый духовный настоящий уровень. Слава богу, сегодня не было произнесено слово "скрепы". Это обратная какая-то сторона, другая крайность.

 

Я поздравляю всех создателей спектакля. Это блестящая работа, живой спектакль: он будет жить, развиваться, расти. Может быть, он немного подожмётся, мне показалось сейчас пока чуть-чуть длинновато. Так сказать, "разжёвывать" уже не нужно было. Но я благодарю за потрясающие репризы, за фантастические актёрские работы, за очень точные определения, за краски, за музыку, пластику, за блестящие костюмы. Спасибо вам огромное! Мне сегодня 60 лет, и я получил огромное удовольствие. Сам себе сделал подарок.

 

 

Александр Сериденко, представитель Фонда развития культуры и кино:

 

Если мы говорим категориями Иллюзия и Сознание, то Иллюзия удалась. И я поздравляю ребят с этой работой. Работа сложная, и художественно-постановочная, и актёрская, и вокал, и движения, пластика. В компоненте, конечно, ребята молодцы.

 

Но лично для меня не хватило истории любви. Я смотрел спектакль-манифест, и мне было приятно, что театральным языком осмеливаются сказать о тех глобальным проблемах, которые есть сейчас в нашем мире.

 

Действительно, на уровне сознания идет война. Когда идет война и в какие-то моменты нужно быть абсолютно жестким, абсолютно принципиальным, тема любви всегда является центральной.  Формат и фактура спектакля оказались именно такими. Поэтому я, конечно, ожидал тему любви в финале, но она не прозвучала.

 

 

 

Иван Блекмэн, телеведущий канала МУЗ-ТВ:

 

Я пришёл уже практически под занавес и увидел только 30 минут, но хочу сказать огромное спасибо. Актёрам, создателям, режиссёру – всем тем, кто создал это чудо. Потому что даже за 30 минут я всё понял, мне не обязательно даже было смотреть с самого начала. И это было потрясающе.

 

С моей точки зрения, речь шла о роботизации нашего мира. Который порождает, к сожалению, не личности, а роботов, которым нужны зрелища. И для них, в принципе, всё делается. Роботизация - это проблема, мы с ней все сталкиваемся. Очень у многих людей сейчас есть высшее образование, даже два высших образования, а то и три! Эти люди умеют учиться, но они не умеют творить. К большому сожалению. И я считаю этих людей роботами, потому что они ничего не несут. И мы, как общество, абсолютно добровольно делаем этих роботов, чтобы потом для них делать какой-то продукт.

 

Ещё раз огромное всем спасибо за то, что я сегодня за полчаса просто был наполнен эмоциями, наполнен какими-то мыслями, которые во мне перевернули что-то. Это было круто!

 

 

Сергей Бородинов, заслуженный артист России, исполнитель роли Цезаря:

 

Я сейчас услышал очень много нового, спасибо вам большое, что раскрыли мне глаза. Иногда полезно послушать со стороны. Очень приятно, что наш спектакль, наша работа будит в вас такие отзывы, такие мысли. Наша задача была проще – оживить идею автора, оживить идею режиссёра, вдохнуть в нее свою душу, и я надеюсь, что у нас это получилось. У нас будет получаться и дальше, потому что мы продолжаем работу над этим спектаклем, работа не заканчивается. В первую очередь, я хотел бы сказать спасибо своим партнёрам, которые здесь сидят рядом, на этой сцене. Самые лучшие партнеры - это актёры театра на Юго-Западе!

 

 

Владимир Аникович, руководитель департамента специальных проектов медиа-холдинга "Регионы России":

 

В рамках специального проекта я сюда и пришёл, чтобы посмотреть лично.

 

Хочу дать высокую оценку профессионализму и режиссёра, и актёров. Также хочу обратить внимание на форму подачи, интерактивный театр.  И очень хорошо, что вы позволили собраться после спектакля, обсудить эти краудсорсинговые технологии! Так вы можете получить обратную связь, отшлифовать спектакль, чтобы в массу ушёл уже более качественный продукт.

 

Очень зацепило понимание того, что мы живём в одном обществе, что в реальности всё так и происходит. Мы будто бы побывали в психиатрической больнице. И поняли, что то, что в спектакле кажется бредовыми идеями, больным воображением, мы видим и на телевидении сейчас. Видим, как шаг за шагом нам навязывают различные деструктивные мемы, культы и т.д.

 

На фоне всей вакханалии, которая сейчас происходит, этим спектаклем театр попал в десятку.

 

Но на фоне этой вакханалии мы слышим голос совести, голос молитвы. И чем всё заканчивается? Зажигается свет, свет сознания. И мы видим, что когда говорит голос божественный, тогда уже "человеки" раздеваются от всей этой мишуры. И они молчат. Потому что, когда говорит голос божественный, сверхсознание, человек только молчит. Он безответный. И это очень важно. И голос молитвы как голос совести — это воззвание к тому нравственному и чистому, что в нас есть.

 

Большое спасибо вам, я получил удовольствие, на одном дыхании посмотрел. Управление вниманием было от А до Я, успехов вам!


 

 

Вячеслав Гришечкин, заслуженный артист России:

 

Хочу сказать, во-первых, что спектакль надо показать 18 марта обязательно! Просто обязательно, с транспарантами. И спектакль на самом деле заставляет, по крайней мере, меня, задуматься о толстокожести, о выхолощенности души, духовности современного человека. И правильно говорила мною уважаемая и обожаемая Виктория Пьер-Мари насчёт того, что это должны увидеть школьники. Разумеется! И я сталкиваюсь сейчас по роду своей занятости с юными дарованиями, и я вижу, извините за сленг, какой беспредел творится в их душах. Мы воспитывались иначе.

 

И, во-вторых, про сам спектакль. Он занял свою экологическую нишу в моей душе, для него там нашлось место. Но создатели спектакля не оставили мне возможности и желания жить дальше. Первый спектакль, когда был другой финал (я посмотрел два спектакля), мне больше понравился, он был с жизнеутверждающей позицией. Сегодняшний спектакль был немножечко другой. Не то чтобы мне показали спектакль, и потом я сказал: "Где стул? Я пойду вешаться". Нет, я уже утрирую. Но всё же…

 

Несмотря ни на что, это не упаднические настроения, а наоборот. Искусство может быть разным и разное нести в души зрителей. Такое искусство тоже возбуждает в голове человека определенную мысль. "А доколе?!", как говорил небезызвестный герой классика. А доколе мы будем так жить, товарищи дорогие?

 

Большое спасибо Серёже Бородинову, потрясающая актёрская работа, равно как и все остальные. Молодцы, ребята! И самое основное, что я хотел подчеркнуть - это то, что спектакль достоин быть в нашей колоде, в нашем репертуаре, и он абсолютно не выбивается. Мы идём по стопам Валерия Романовича Беляковича: спектакль и жанровый, и музыкальный, и, с точки зрения эстетики театральной, нашего театра – абсолютно в этой канве. Большое спасибо.

 

 

Максим Марков, представитель Патриаршего Совета по культуре РФ:

 

Хочу сказать спасибо за прекрасный спектакль, получил наслаждение от этого произведения искусства. Я бы сказал, что автору удалась прекрасная древнегреческая трагедия. И автору пьесы, и актёрам можно просто только аплодировать.

 

Что касается наполнения внутренним смыслом. Того, что Рим дал исторические аналогии. Эти люди, Цезарь, Брут и другие – они вполне уместны там, где мы все вместе с вами находимся. Мы, хочу вам всем напомнить, живём в Москве. А Москва, по изречению старца Филофея, - это Третий Рим! И по этой доктрине наша страна живет уже почти 500 лет. Именно по ней она развивалась, ей следовали наши правители и члены общества. Но эта цитата обрезается, не говорится о том, куда пропали два предыдущих Рима. Мы говорим о том, что третий стоит, а четвёртому не бывать. А первые два Рима, что с ними произошло? Первый Рим, по мнению автора этой доктрины, пал от нечестья, то есть от разложения, что было здесь и показано, и к чему мы очень активно стремимся в последние годы. Второй Рим пал от духовного разложения, когда византийский император и константинопольский патриарх предали свои идеалы совести, ту Валерию, которая здесь так прекрасно показана. Но если весь спектакль идёт на хорошей одной волне, то сцена мучений, сцена воспоминаний о Валерии в конце спектакля, она, конечно, очень сильно выбивается. Муки совести – они прекрасны! Когда у человека есть возможность их ощутить.

 

Очень многие священники вспоминают, что для тех, кого они исповедовали, людей смертельно больных и на смертном одре, смерть - это часто трагедия. Человек, идёт в безызвестность, никто там не был, никто оттуда не возвращался, большинству людей страшно. Священники говорят, что у тех, кто успели очистить свою совесть, преображается всё. Даже лица, даже их внешность. То есть человек очищается, и это очищение прекрасно. Я хочу сказать, что просмотр этого спектакля, этого произведения искусства вызывает вот такое же очищение.

 

Действительно, его надо показывать. И по телевизору, и детям, и школьникам, и студентам. Через дорогу находится прекрасный вуз педагогический. Там, где готовят педагогов. Тех, кто будет работать с детьми. Я считаю, что их обязательно нужно приглашать, так как они инженеры человеческих душ.

 

Ещё раз хочу выразить огромную благодарность. Спектакль прекрасный, он удался. И к месту, и ко времени.



 

Владимир Курцеба, актёр, исполнитель роли Брута:

 

Мне кажется, этот спектакль очень важен.

 

Порой не замечаешь за собой, что некоторые вещи уже кажутся обычными, воспринимаются как нормальные ход событий. А когда задумываешься - понимаешь, каким образом "протаскивают" ту или иную тему. Сначала говорят о ней один раз, потом второй, потом снова, но уже чуть в другой подаче. И уже не замечаешь, в какой момент и на что цепляют.

 

Поэтому я думаю, что этот материал помогает каким-то образом очнуться, "протрезветь", посмотреть на многое свежим взглядом.

 

 

Любовь Ярлыкова, актриса, исполнительница роли медиа-музы:

 

Мне кажется, что тут ещё затрагивается проблема нравственности. Как далеко может зайти человек, может ли он переступить в себе некую грань, заметит ли он, что переступил эту грань? Грань пошлости и жестокости. Как далеко мы можем зайти в стремлении к пиару и известности?

 

Валерия - это крупица, ложка мёда в бочке дёгтя, если перефразировать известную пословицу. Мы, все медиа-музы, здесь как олицетворение будущих сверхлюдей и ангелов-хранителей тех людей, которые пишут историю. То есть получился такой собирательный образ.

 

 

Павел Карташов, драматург и режиссёр:

 

Я скажу о том, что попало в меня. В меня попала честность Леушина, в том плане, что он, может быть даже не осознавая до конца, взял эту пьесу. А я, как практик театра, как мистик театра, думаю, что пьесы выбирают режиссёра, а не наоборот. Пьеса, которая выбрала Олега, позволила ему максимально быть честным перед Богом, диалог с которым начал автор. Диалог соперничества, диалог признания любви – это была та внутренняя пружина, которая держит спектакль. И территорией этого диалога является вся история человечества, центром которой является Рим.

 

В завершение хочу сказать, оперируя языком кино, поскольку у нас уже было цитирование Копполы в спектакле. В чём-то мне это напомнило фильм "Туринская лошадь". Посмотрите. Его сняли два венгерских режиссёра, и один из них сказал, что после этого фильма не будет снимать ничего. Это фильм о лошади, которую обнял Ницше, передав ей свою любовь и свою боль. И затем мы видим 6 дней творения наоборот, когда мир приходит к своему краху.

 

Мне кажется, что и Гладилину, и Леушину удалась попытка сказать вещи, о которых говорить честно сложно. В спектакле есть честность.

 

 

Фарид Тагиев, артист, исполнитель роли репортёра:

 

На первый взгляд, у меня довольно скромная роль в этом спектакле. Тут произносили такое выражение, как "информационная война", а мы - солдаты на этой информационной войне. Даже нет. Мы – спецназовцы. Это те, кто приходит и делает зачистки информационные, или, если не "зачистки", то какие-то информационные "подкладки".

 

На самом деле я тоже впрыгнул в этот поезд на ходу – в процессе репетиции, буквально за полторы недели до премьеры. И догонял по ходу, и было очень много ассоциаций, очень много всяких разных мыслей. В какой-то момент мне показалось, что вот эти вот два репортёра (один из них Александр Шатохин, наш актер), что вот эти двое рулят всей ситуацией. Они - своеобразные дирижёры. При этом мы этих людей никогда и нигде не видим и не слышим. Они в тени, но создают такие волны в обществе, которые влекут за собой определённые последствия. Если эти волны создавать в нужном направлении, то сначала на их движение никто не обращает внимания. Но волна уже пошла, общество её подхватило. Следующий жест мы делаем незаметно, а результате происходят большие и великие дела. Может быть, грязные. И эти два, как мне кажется, дирижёра в этой информационной войне дерутся просто потому что дерутся. Вот и всё. У них нет ни выгоды, у них нет ничего. Есть пустая оболочка, в которой есть определённые стремления, и это даёт свои плоды.

 

 

Андрей Санников, артист, исполнитель роли Лициния:

 

Этот спектакль дает право выбора. Вы можете быть таким, а можете и не быть. Это самое главное. Вы можете быть одним из "Zoo", а можете быть "Fellini". Это ваш выбор.

 

 

 

Елизавета Королева и Ян Гордиенко

16.02.2018

 

Первоисточник текста: сайт Musecube

Поделиться